— Вы едете в «Марабу» не впервые. Что удается дать детям за курс?

Удается вдохновить их на интеллектуальную работу. Даже если дети приходят на занятие немного отвлеченные, они втягиваются в решение головоломок, и когда разгадка найдена — загораются глаза. Дети начинают вспоминать задачи, которые слышали от родителей или других учителей, у них появляется азарт: «Дайте мне больше задачек, мне нравится напрягать мозги». Именно такое вдохновение можно и нужно формировать у детей, и короткого курса для этого хватает.

Более того, детям, особенно тем, что помладше, становится интересно придумать собственные головоломки. Мы решаем их все вместе на занятиях, и для меня это очень ценно. А еще, кроме головоломок, есть реальные кейсы: я рассказываю о каких-нибудь судебных процессах или расследованиях — например, о поиске источника той или иной пандемии или о Тифозной Мэри — и спрашиваю детей, с чего начать. Так мы шаг за шагом распутываем интересные кейсы, а на следующий день хоть один ребенок обязательно скажет: «Я встретил еще одну историю и подумал, что там можно было бы так-то порассуждать и так-то поискать причины».

— Меняется ли от года к году набор задач? Или есть неизменный костяк?

Моя беда в том, что меня буквально распирает от задач: одни я подсмотрел, другие сам придумал. На курсе удается обсудить только самые лучшие; зато, если я вижу, что дети знают одну задачку, я могу тут же дать им другую. Но, конечно, костяк есть: это самые популярные головоломки, которые чаще всего вызывают интерес, ажиотаж, вдохновение. А на конец курса я приберегаю логическую игру «Сопротивление». Это как «Мафия», только больше логики и меньше психологизма: нужно очень интенсивно разбираться, что произошло, распознавать шпионов и по результатам решений просчитывать возможные причинно-следственные связи и стратегии. Это командная игра, и дети называют ее самым ярким воспоминанием о курсе. Несмотря на минималистичность, она прокачивает сразу несколько навыков: выявлять причинно-следственные связи, делать дедуктивные выводы, вести тактические расчеты. То есть игра «Сопротивление» — «звездный» и как раз обязательный элемент каждого курса.

— Вам интереснее работать с детьми или взрослыми?

Скажу банальную вещь — есть колоссальные плюсы и с теми, и с другими. С детьми от двенадцати лет я очень люблю работать, потому что у них сохраняется способность удивляться — когда глаза становятся круглыми от восторга, а любопытство берет верх над всем остальным. У них нет застывшей маски серьезного человека, который якобы все знает и во всем разбирается. Их невероятно легко вовлечь в интеллектуальные приключения, и мне очень нравится это ощущение. Я убежден, что именно индивидуальное и групповое любопытство является главным драйвером и мотиватором для развития интеллекта. Я буквально подзаряжаюсь от их любознательности. И самое невероятное вот что: каждый раз при работе с материалом, который, казалось бы, исхожен вдоль и поперек, обязательно найдется ребенок, который предложит какую-нибудь абсолютно неочевидную идею. Мне остается только изумляться: «Как тебе это в голову пришло? Гений!» Взрослые меня так удивляют намного реже.

— Описывая, что для вас значит логика, вы говорите: «Это когда при решении трудной головоломки в голове загорается лампочка „Эврика!“» А что для вас трудная головоломка?

В школе нас приучили к простой схеме: есть учебник, в нем задача, а в конце — готовый ответ. Мы знаем, что решение существует и к нему ведет только один путь, при этом можно подсмотреть результат в конце книги. А трудная задача — та, где непонятно, есть ли вообще ответ, и с ходу не определить, в какую сторону двигаться. Здесь и рождается вызов, вдохновение. Ответ на этот вызов зажигает лампочку «Эврика!». Трудная головоломка — такая, которую привычными тебе паттернами мышления решить не получится.

Возьмем простой пример: в маленькой деревне работают два парикмахера. У первого — идеальная чистота внутри, сам он опрятно одет, безупречно подстрижен, гладко выбрит, благоухает одеколоном. У второго — не так чисто, выглядит он каким-то хмурым, голова лохматая, щетина трехдневная. К какому парикмахеру вы предпочтете пойти подстричься? Большинство начинает анализировать по внешним признакам: чистота, аккуратность. Но эти показатели не дают однозначного ответа на вопрос о профессионализме. И тут важно отступить назад и задуматься: всего два парикмахера в деревне… Кто же так хорошо подстриг первого мастера? И кто так плохо подстриг второго? Эта догадка не лежит на поверхности. Чтобы ее найти, нужно внимательно изучить условия задачи и сопоставить факты, скрытые за яркими, но отвлекающими деталями.

— Можно выбрать неопрятного парикмахера и по другим соображениям — руководствуясь принципом «сапожник без сапог». Человек, который хорошо делает свое дело, зачастую не успевает заняться собой.

Это третье направление, и его сравнительно редко используют. То есть в этой задачке мы теперь видим три модели рассуждения. Когда мы пытаемся подтвердить некоторую гипотезу на основе отдельных фактов, это называется индукция. Например, если человек выглядит хорошо и опрятно, в его помещении чисто, мы делаем вывод, что, вероятно, он также хорош и как профессионал. То, что вы описали сейчас — это абдукция. Если предположить, что человек является профессионалом высокого класса, это хорошо объясняет тот странный факт, что он угрюм и у него не идеально убрано. У него просто нет времени на себя и уборку. А вот первый контрольный ответ, который я упомянул — о том, что парикмахеров всего двое и они стригут друг друга, — это дедукция. Когда я даю такую задачу детям, становится ясно, у кого из них лучше развито дедуктивное мышление, у кого индуктивное, а у кого — абдуктивное, как у Шерлока Холмса. Кстати говоря, именно абдукцией и занимался великий сыщик.

— Почему же тогда его метод называют дедукцией?

Это просто боль, я думаю, все преподаватели логики вынуждены миллион раз отвечать на этот вопрос. Потому что Конан Дойл так решил. Он, вероятно, не читал учебники по логике и решил использовать красивый термин, не зная, что в логической науке у него другое значение.

— Критическое и логическое мышление спасут мир?

Аналитические навыки рассуждений очень полезны. Это мощное средство для того, чтобы разоблачать путаницу, фейки, уловки, манипуляции, пропаганду. Но все же это лишь средство. Так что нас скорее спасет желание применять аналитические навыки, чувство агентности, отсутствие равнодушия. Когда не просто умеешь по полочкам раскладывать и доказывать, но еще и любишь это делать и считаешь важным не уклоняться от этой трудной работы каждый день.