Давайте сразу поясним — что вообще такое бумажная архитектура?

Бумажной архитектурой в широком смысле мы называем любую архитектуру, которая не просто осталась на бумаге, а изначально была задумана для бумаги и не предназначалась к реализации. Это фантазии, проекты, которые иногда больше похожи на концептуальное искусство, чем на архитектуру.

Историю этого направления принято отсчитывать с конца XVIII века, когда во Франции работали архитекторы Леду, Булле, Жан-Жак Лекё, которые создавали фантасмагорические проекты вроде кенотафа Ньютона (Булле) или идеального города в Шо (Леду). А параллельно с ними в Италии работал Пиранези, который создал, например, свои «Фантастические изображения темниц» и легитимизировал бумажную архитектуру как жанр. Мы обратимся и к более ранним временам, потому что в XVIII веке бумажная архитектура — это уже массовый феномен, а единичные образцы встречаются, начиная с эпохи Ренессанса, когда Антонио Филарете разрабатывал город под названием Сфорцинда и придумывал для него разные здания, — а это XV век. Что-то подобное было и у Да Винчи, и у других мастеров Возрождения.

Каждая эпоха предъявляла свои образцы бумажной архитектуры, и особенно плодовит был XX век. Причем это не только очевидные вещи, о которых все знают — эпоха авангарда, башня Татлина, горизонтальные небоскребы Лисицкого, — но это и немецкий экспрессионизм, совершенно потрясающий по силе своего фантазирования, это итальянские футуристы, невероятно смелые — можно сказать, что именно немцы и итальянцы вдохновили советскую бумажную архитектуру в СССР. Пятидесятые-семидесятые годы были периодом невероятного подъема бумажной архитектуры самых разных направлений — например, появились технократические проекты, где архитекторы воображают города и здания победивших технологий, все такое подвижное, мобильное, кибернетическое. Мы вспомним родоначальника кинетического искусства Николя Шёффера и его «Кибернетический город». Наши «бумажники» — Александр Бродский, Илья Уткин, Михаил Белов, Максим Харитонов и другие — это часть огромного международного процесса семидесятых-восьмидесятых годов.

Мы будем двигаться по эпохам, хронологически, и постараемся увидеть, как это все развивалось. Моя задача — составить палитру от Ренессанса до современной бумажной архитектуры, сделать из моих героев в каком-то смысле примеры для подражания, показать, как люди позволяли себе смелость мечтать и не ограничивать себя условностями.
Мы поговорим о важности воображения и фантазии в архитектуре — имея в виду не только проекты-утопии, но и конкретные, технические детали и подробности. Обсудим фантазии прошлых веков, а потом посмотрим, как интеллектуальный поиск «бумажных» архитекторов становится основой для разработки в будущем.

В прошлом году мы получили восхищенные отзывы детей на ваш курс. А педагоги и вожатые, в свою очередь, были поражены работами детей на вашем курсе — дети придумывали, и очень круто, свои идеальные города. Как вам кажется, что именно позволяет создавать в «Марабу» подобные курсы и проекты, чем отличается эта история от других подобных?

На этот вопрос легко ответить. Во-первых, многие дети приезжают из раза в раз, и поэтому у них высокий уровень подготовки, с ними приятно работать. Даже если ребенок не был у тебя на курсе, благодаря «Марабу» у него уже большая эрудиция, хорошая смекалка, есть навыки аналитического мышления и логики. А если он был у тебя на курсе — тогда этот ребенок еще и подготовлен к разговору об архитектуре.

Второй важный момент — сообщество педагогов. Даже несмотря на отсутствие общей темы смены после 2019 года, мы все равно стараемся найти параллели в своих курсах, чтобы создавать общий контекст и перекрестные ссылки на темы друг друга. В такой творческой атмосфере всегда приятно находиться. И я всякий раз с удовольствием приезжаю именно в эту среду, в это взрослое профессиональное общение, которое возникает в «Марабу».

Чем вы занимаетесь сейчас? Ждут ли нас новые книги или новые курсы вне «Марабу»?

В этом году юбилей Шуховской башни — 21 марта 2022-го ей будет ровно сто лет, и мы с издательством «Альпина» готовим новую книгу о Шухове. После выхода в 2015 году книги «Что придумал Шухов» появилось много новых данных — в частности, выяснилось, что перекрытия ГУМа к Шухову отношения не имеют, и это заставило меня посмотреть на Шухова по-новому. Я решил, что книжку надо переделать, убрать из нее все неточно атрибутированные постройки, оставить только понятные вещи: башни, павильоны Всероссийской промышленной и художественной выставки 1896 года, перекрытия Киевского вокзала. А заодно захотелось добавить новые акценты.

Про промышленные проекты Шухова вы рассказываете в книжке?

Конечно. Меня он больше интересует как инженер-строитель, поэтому больше всего будет про Шуховскую башню и его инженерно-строительные решения, вот эти четыре типа конструкций, которые Шухов придумал: сетчатые перекрытия, висячие перекрытия, мембраны и сетчатые башни. Но кроме того, у меня задача представить его как инженера широкого профиля, поэтому мы обязательно будем говорить про нефть — потому что он разрабатывал все, связанное с добычей нефти, от насосов до нефтехранилищ и наливных барж, перегонные установки, сделал важные изобретения в котлостроении. И еще я добавил побольше про Шухова как человека, мецената, благотворителя.

Как поживает Шуховская башня сейчас, кстати?

Башня — без перемен. Как в 2017 году в нее установили шесть опор, так она и стоит. Проект реконструкции прошел согласование, но никаких подвижек в его реализации, никакого даже решения хотя бы о начале реализации так и не случилось. Сейчас мы будем готовить письмо на имя властей предержащих, чтобы обратить их внимание на это в связи с юбилеем.