Ваш курс на первой смене называется «Смешное в искусстве» — о чем он и как устроен?

Поговорить про смешное в искусстве я хотела очень давно. Мне кажется, это интересная тема для любой аудитории, потому что смех — неотъемлемая часть нашей жизни, которая отражается и в искусстве. Но это происходит по-разному в зависимости от времени, потому что в разные эпохи люди смеялись над разными вещами. Наш курс — о том, как мы можем это увидеть и на что нужно для этого обращать внимание.

Если говорить о структуре, курс выстроен хронологически. Мы пойдем от древности — заглянем в Грецию, посмотрим средневековые примеры смешного и в итоге придем к тому, что у нас вызывает смех сегодня. Например, есть средневековые манускрипты, а в них так называемые маргиналии — рисунки, вынесенные на поля и за поля в книгах. Сегодня они вызывают у нас улыбку: на них изображения животных, иногда людей в каком-то необычном виде, изображения материально-телесного низа. Что все эти вещи делают в средневековых книгах, где, кажется, все должно быть благопристойно?

Еще мы поговорим о том, как через смех художники сообщали моральные установки — это одна из важнейших функций средневекового искусства. Например, в комическом виде может быть показан неравный брак: старичок и юная дева, или наоборот, старуха и юноша. Или разговор о грехах: те же Босх и Брейгель писали, по сути, смешных человечков, чтобы показать, как себя вести не стоит, и мы будем разбираться, насколько мы можем эти рисунки рассматривать в контексте смешного.

Уже в эпоху Ренессанса смешное очень разнообразно. Картины этого времени мы сопроводим фрагментами из текстов Рабле, Эразма Роттердамского, Себастьяна Бранта. Дальше переместимся в эпоху барокко, где смех получает новые возможности для выражения. Во-первых, это живопись малых голландцев, которая очень иносказательна, она пытается транслировать многочисленные смыслы через жанровые картины и житейские ситуации, смеясь над пороками, слабохарактерными людьми, лентяями, гуляками и т. д. Поговорим о художнике Яне Стене, который завоевал титул главного весельчака XVII века; посмотрим на работы Якоба Йорданса, у которого много смешного в изображении крестьянского быта.

В XVIII веке, которому посвятим целую лекцию, увидим рождение карикатуры, и главными героями здесь станут англичане. Разберемся, какие причины побудили художников обратиться к карикатуре, что сделало ее отдельным и особым жанром — учитывая, что английская карикатура посвящена политике и смеху над королями, премьер-министрами и прочими сильными мира сего. Обсудим, как такое возможно в монархическом государстве, и рассмотрим самые интересные примеры из английской карикатуры. Нашим главным героем станет художник-карикатурист Джон Гилрей: у него яркие, детализированные картинки, они заманивают, затягивают, вызывают улыбку и эстетическое наслаждение. И поскольку карикатуры высмеивают самые разные вещи, у нас будет возможность погрузиться в контекст времени: это и политика, и мода в одежде, и мода на книги, и поведенческая мода. Вообще культурный контекст — важнейшая составляющая нашего курса.

Обычно мы не так много разговариваем о русском искусстве, поэтому на сей раз мне хотелось бы одно из занятий посвятить Павлу Федотову и его коллегам, художнику Соломаткину и другим иллюстраторам, которые в России делали рисунки-карикатуры. Но конкретно Павел Андреевич — большой юморист, причем чем больше рассматриваешь его картины, тем больше они вызывают улыбки и удивления. При этом Федотов ориентировался, разумеется, на английскую традицию, особенно на Уильяма Хогарта. На этом примере мы поучимся, во-первых, выискивать в картине важное, а во-вторых, сравнивать художников — почерк, идеи, приемы.

И, переходя в конец XIX века, поговорим о периодических изданиях разных стран и разных художниках-карикатуристах. Узнаем про журнал Harper`s Weekly, поговорим про Бидструпа, советскую сатиру, журнал «Крокодил» в частности, и однозначно дойдем до «Charlie Hebdo», знаменитого французского издания с большой, интересной историей.

Мы в «Марабу» часто поднимаем философские и социальные вопросы, а не только обсуждаем цвет, свет, складки, композицию и «Что хотел сказать художник» — нет, мы встраиваем это в разговор о каких-то общечеловеческих проблемах, вопросах, поэтому, конечно, я бы хотела обсудить с детьми «Charlie Hebdo» и отношение к юмору сегодня — над чем у нас можно было смеяться несколько лет назад, и что сейчас вызывает уже смущение и сомнение. Это сложные вещи, и я бы хотела их коснуться.

Смешное и способы показывать смешное за последние несколько лет изменились, мне кажется, сильнее, чем за весь XX век, а за XX век — больше, чем за предыдущие семьсот лет…

Именно так. Мне кажется, что дети и сами это видят. Некоторые из них наверняка смотрели или пытались смотреть комедии шестидесятых или семидесятых годов с Луи Де Фюнесом или Пьером Ришаром. Смешно ли это из сегодняшнего дня? Скорее нет, чем да. А те, кто испытывает ностальгию по тому времени — смотрят их другими глазами, воспринимают иначе, чем новые поколения.

И этот разговор нам даст возможность ввести понятие «оптика» — а именно культурная оптика, то, что меняется у нас на глазах прямо сейчас. И это не только с детьми происходит — скажем, один и тот же человек, настроив новую оптику, воспринимает смешное иначе. И, конечно, мне кажется, очень важно в этом разговоре научиться понимать, что время создания произведения — это время другой оптики; что мы не должны выносить вердикты произведениям прошлого только потому, что мы иначе их сегодня видим.

То есть у вас зайдет разговор и о cancel culture, «культуре отмены», вероятно?

Да. Мне кажется, это сложный этический, мировоззренческий вопрос. Не знаю, насколько получится его правильно поставить и ответить на него. Но иногда бывает, что дети очень вдумчиво погружаются в тему, когда создается особенный творческий микроклимат, и это позволяет выйти на более глубокий уровень размышления о предмете.

А что будет на второй смене, где запланированы мастер-классы?

Мои лекции на второй смене запланированы четвертой парой, а к этому моменту дети обычно уже устают, им нужно что-нибудь более легкое, творческое и подвижное. Поэтому для второй смены я решила совместить приятное с полезным и сделать маленький курс на одну неделю, где мы будем ставить творческие эксперименты, как художники. Например, будем сами делать темперные краски: разбивать яйцо, извлекать желток, промывать, смешивать с пигментом и смотреть, как эта краска себя ведет на загрунтованной поверхности. Мы создадим масляную краску по всем правилам, как это когда-то делал Вермеер, — если у нас получится растереть в ступке уголь или окись железа. Мы нанесем краску на загрунтованный холст и увидим, как она медленно сохнет, каких можно добиться эффектов наложения. Там же узнаем, что такое сангина, сепия, какие возможности дает работа графитным карандашом, что будет, если взять в руки уголь, как поменять изображение, как рисовать тушью, какой она вообще бывает, и т. д. То есть у нас заработает настоящая творческая лаборатория в условиях летнего лагеря, и, я думаю, это будет чрезвычайно увлекательно.