Ляля Кандаурова. «История оперы: неразбериха, ужасы и слон на сцене»
«Я думаю, моя задача — научить смотреть спектакль. Это и взрослые не всегда умеют! И я сама, конечно, тоже этому учусь».
Ляля Кандаурова
классическая музыка
Ляля Кандаурова приедет в наш летний лагерь «Марабу» в Венгрии на две детские смены — 2–15 июля и 17–30 июля, где прочтет курс «История оперы: неразбериха, ужасы и слон на сцене». Мы поговорили с Лялей о том, что за слоны и ужасы явятся нам в ощущениях.
Ужасы, слоны, неразбериха — о чем же будет курс в этом году?
Моя специальность — классическая музыка, но в «Марабу» мы уже довольно давно говорим с детьми про оперу. И мне кажется, устать от этой темы невозможно, потому что, кроме красивой музыки, опера предоставляет историю и визуальный ряд, а это очень важно для детей. То есть мы не начинаем сразу обсуждать сложные абстрактные или специфически музыкальные вещи, а можем говорить о сюжете, интриге, о том, какому герою мы сопереживаем. Ну и, конечно, постановки тоже очень интересно обсуждать.
Опера — тема большая. У вас есть какие-то любимые временные интервалы, какие-то любимые страны? На какие основные произведения вы будете ориентироваться?
В прошлом году в «Марабу» мы уже делали похожий курс, и он назывался «Опера: страшные сказки». Мы говорили про оперу XX века. Все сюжеты там подобрались очень мрачные, как и должно быть в XX столетии — начиная от кровавой «Саломеи» и совершенно безумного «Игрока» Прокофьева и кончая очень мощной, страшной оперой о Холокосте — «Пассажиркой» Мечислава Вайнберга. Какие-то оперы из того курса я заимствую и в нынешний, но в этот раз добавлю несколько параллелей между оперой и кино. Мы соберем разные жанры, скорее всего, уже знакомые детям по их опыту взаимодействия с кино: комедию, мелодраму, триллер, катастрофу, — и к каждому из них подберем какую-то оперу, отвечающую требованиям жанра и всем зрительским ожиданиям. Таким образом мы создадим контекст для разговора даже с теми детьми, которые впервые в жизни соприкасаются с оперным искусством. И уже внутри этого разговора перейдем к музыкальным темам. Как должен звучать оркестр для создания атмосферы саспенса? Как музыка, порученная героям, заставляет их представать смешными или трогательными? Почему такое мощное впечатление производит «некрасивая» — вот как в той же «Саломее» Штрауса — музыка? И что значит «некрасивая»? Какими словами это правильно назвать?
Почему все-таки опера? Это же очень многосоставный жанр, то есть там есть музыка, либретто, есть артисты, постановщики, режиссеры, художественное оформление. Не слишком ли много всего для обсуждения с детьми?
Опера мне кажется удачным жанром для обсуждения с детьми именно потому, что она так многогранна. Мы можем наметить много очень разных позиций для обсуждения одного и того же музыкального текста. Во-первых, место этой музыки в жизни зрителя — как спектакль вписывается в уже имеющийся у ребенка кругозор, как соотносится с тем, что он уже видел. Во-вторых — место конкретной партитуры в жизни ее создателя, а его собственное — в многообразии музыкальных стилей и в истории развития музыки на протяжении столетия или нескольких. В-третьих — это место оперы в видении режиссера, его потребность воплотить ее так, а не иначе, рассказать ее именно таким сценическим языком. Прошлым летом мы смотрели «Похождения повесы» Стравинского в двух или трех разных постановках, а дети голосовали, какая им больше нравится, и в этой версии мы смотрели финал — сцену в сумасшедшем доме. Мне было очень важно, что они говорили совершенно честно, почему что-то — и в музыке, и в постановке — сработало для них или нет. Именно опера давала нам возможность обсуждать интерпретации, убедительность конкретного артиста в той или иной роли, работу сценографа или художника по костюмам. То есть многосоставность оперного искусства дает огромное количество фактуры, из которой, выбирая то, что подходит конкретным детям, увлекает, удивляет, бередит их, можно выстроить взаимодействие с ними, да и саму материю урока. И кроме того, опера переживает сейчас феноменально интересные времена — как известно, мы живем в эру режиссерской оперы, и постановщики-визионеры совершенно по-новому перепридумывают классические партитуры, а хрестоматийные работы получают новую жизнь и созвучность времени.
Поэтому я думаю, что для детей 10–12 лет опера может стать тем музыкальным жанром, у которого есть шанс произвести сильное впечатление. Конечно, это может случиться и с более сложными, абстрактными видами музыки вроде симфоний или струнных квартетов; но мне все-таки кажется, что ребенку оперный спектакль с его красотой, его иллюзорным миром, который как-то таинственно создается на сцене и трансформируется на глазах, покажется настоящим чудом. А во многом искусство для этого и нужно, особенно в детстве.
Какая у вас задача как у педагога? Увлечь для начала или привить зачатки вкуса, дать ориентиры, на которые можно будет впоследствии опираться? Как вы для себя это формулируете?
Я думаю, моя задача — научить смотреть спектакль. Это и взрослые не всегда умеют! И я сама, конечно, тоже этому учусь. Сколько раз на взрослых лекциях приходилось подолгу обсуждать, почему в сцене, которая называется «Танец семи покрывал», может не быть ни танца, ни семи покрывал, и вообще ничего такого, что можно пересказать словами, но тем не менее эта сцена — центральная для оперы. Поэтому мне кажется интересным и важным учить еще юную публику отвечать себе на вопрос о том, почему сейчас на сцене происходит именно то, что происходит, — то есть не просто потребительски смотреть спектакль, а читать его как текст. Ну и еще важная тема — это эмпатия к оперным героям. Очень часто эмпатию установить, на первый взгляд, сложно: нередко опера — это увесистые, помпезные постановки, люди там как-то странно кричат, а если это барочная опера — то еще и мужчины поют женскими голосами. Такой крупный мужчина на сцене, но почему он так тоненько поет? Он же Юлий Цезарь, в конце-то концов! Вопросов много, и нужно выучить этот язык. А когда он выучен, ты понимаешь, что ты — внутри этого мира. Ты принимаешь его, а он — тебя. Так рождается совершенно удивительная форма взаимодействия с культурой.
Дети подпевают во время просмотра оперы?
Я думаю, что в этот раз я попробую включить в программу оперу «Кармен», несмотря на то, что она сильно связана с миром взрослых, чувственными переживаниями и темой любви. Детей все это зачастую не слишком интересует, и тут, кстати сказать, нам хорошо подойдут как раз оперы XX века, потому что они часто обходятся вообще без любовных перипетий. Но если будет «Кармен», то, думаю, дети смогут подпевать, потому что все знают эту музыку. Однажды, много-много-много лет назад, в «Марабу» у меня было занятие по песням Шумана, и тогда группа, состоявшая только из девушек, выучила мотив и распевала одну песню хором — и это был один из самых трогательных педагогических опытов в моей жизни: шесть прекрасных юных дев поют Шумана хором по-русски.
Моя специальность — классическая музыка, но в «Марабу» мы уже довольно давно говорим с детьми про оперу. И мне кажется, устать от этой темы невозможно, потому что, кроме красивой музыки, опера предоставляет историю и визуальный ряд, а это очень важно для детей. То есть мы не начинаем сразу обсуждать сложные абстрактные или специфически музыкальные вещи, а можем говорить о сюжете, интриге, о том, какому герою мы сопереживаем. Ну и, конечно, постановки тоже очень интересно обсуждать.
Опера — тема большая. У вас есть какие-то любимые временные интервалы, какие-то любимые страны? На какие основные произведения вы будете ориентироваться?
В прошлом году в «Марабу» мы уже делали похожий курс, и он назывался «Опера: страшные сказки». Мы говорили про оперу XX века. Все сюжеты там подобрались очень мрачные, как и должно быть в XX столетии — начиная от кровавой «Саломеи» и совершенно безумного «Игрока» Прокофьева и кончая очень мощной, страшной оперой о Холокосте — «Пассажиркой» Мечислава Вайнберга. Какие-то оперы из того курса я заимствую и в нынешний, но в этот раз добавлю несколько параллелей между оперой и кино. Мы соберем разные жанры, скорее всего, уже знакомые детям по их опыту взаимодействия с кино: комедию, мелодраму, триллер, катастрофу, — и к каждому из них подберем какую-то оперу, отвечающую требованиям жанра и всем зрительским ожиданиям. Таким образом мы создадим контекст для разговора даже с теми детьми, которые впервые в жизни соприкасаются с оперным искусством. И уже внутри этого разговора перейдем к музыкальным темам. Как должен звучать оркестр для создания атмосферы саспенса? Как музыка, порученная героям, заставляет их представать смешными или трогательными? Почему такое мощное впечатление производит «некрасивая» — вот как в той же «Саломее» Штрауса — музыка? И что значит «некрасивая»? Какими словами это правильно назвать?
Почему все-таки опера? Это же очень многосоставный жанр, то есть там есть музыка, либретто, есть артисты, постановщики, режиссеры, художественное оформление. Не слишком ли много всего для обсуждения с детьми?
Опера мне кажется удачным жанром для обсуждения с детьми именно потому, что она так многогранна. Мы можем наметить много очень разных позиций для обсуждения одного и того же музыкального текста. Во-первых, место этой музыки в жизни зрителя — как спектакль вписывается в уже имеющийся у ребенка кругозор, как соотносится с тем, что он уже видел. Во-вторых — место конкретной партитуры в жизни ее создателя, а его собственное — в многообразии музыкальных стилей и в истории развития музыки на протяжении столетия или нескольких. В-третьих — это место оперы в видении режиссера, его потребность воплотить ее так, а не иначе, рассказать ее именно таким сценическим языком. Прошлым летом мы смотрели «Похождения повесы» Стравинского в двух или трех разных постановках, а дети голосовали, какая им больше нравится, и в этой версии мы смотрели финал — сцену в сумасшедшем доме. Мне было очень важно, что они говорили совершенно честно, почему что-то — и в музыке, и в постановке — сработало для них или нет. Именно опера давала нам возможность обсуждать интерпретации, убедительность конкретного артиста в той или иной роли, работу сценографа или художника по костюмам. То есть многосоставность оперного искусства дает огромное количество фактуры, из которой, выбирая то, что подходит конкретным детям, увлекает, удивляет, бередит их, можно выстроить взаимодействие с ними, да и саму материю урока. И кроме того, опера переживает сейчас феноменально интересные времена — как известно, мы живем в эру режиссерской оперы, и постановщики-визионеры совершенно по-новому перепридумывают классические партитуры, а хрестоматийные работы получают новую жизнь и созвучность времени.
Поэтому я думаю, что для детей 10–12 лет опера может стать тем музыкальным жанром, у которого есть шанс произвести сильное впечатление. Конечно, это может случиться и с более сложными, абстрактными видами музыки вроде симфоний или струнных квартетов; но мне все-таки кажется, что ребенку оперный спектакль с его красотой, его иллюзорным миром, который как-то таинственно создается на сцене и трансформируется на глазах, покажется настоящим чудом. А во многом искусство для этого и нужно, особенно в детстве.
Какая у вас задача как у педагога? Увлечь для начала или привить зачатки вкуса, дать ориентиры, на которые можно будет впоследствии опираться? Как вы для себя это формулируете?
Я думаю, моя задача — научить смотреть спектакль. Это и взрослые не всегда умеют! И я сама, конечно, тоже этому учусь. Сколько раз на взрослых лекциях приходилось подолгу обсуждать, почему в сцене, которая называется «Танец семи покрывал», может не быть ни танца, ни семи покрывал, и вообще ничего такого, что можно пересказать словами, но тем не менее эта сцена — центральная для оперы. Поэтому мне кажется интересным и важным учить еще юную публику отвечать себе на вопрос о том, почему сейчас на сцене происходит именно то, что происходит, — то есть не просто потребительски смотреть спектакль, а читать его как текст. Ну и еще важная тема — это эмпатия к оперным героям. Очень часто эмпатию установить, на первый взгляд, сложно: нередко опера — это увесистые, помпезные постановки, люди там как-то странно кричат, а если это барочная опера — то еще и мужчины поют женскими голосами. Такой крупный мужчина на сцене, но почему он так тоненько поет? Он же Юлий Цезарь, в конце-то концов! Вопросов много, и нужно выучить этот язык. А когда он выучен, ты понимаешь, что ты — внутри этого мира. Ты принимаешь его, а он — тебя. Так рождается совершенно удивительная форма взаимодействия с культурой.
Дети подпевают во время просмотра оперы?
Я думаю, что в этот раз я попробую включить в программу оперу «Кармен», несмотря на то, что она сильно связана с миром взрослых, чувственными переживаниями и темой любви. Детей все это зачастую не слишком интересует, и тут, кстати сказать, нам хорошо подойдут как раз оперы XX века, потому что они часто обходятся вообще без любовных перипетий. Но если будет «Кармен», то, думаю, дети смогут подпевать, потому что все знают эту музыку. Однажды, много-много-много лет назад, в «Марабу» у меня было занятие по песням Шумана, и тогда группа, состоявшая только из девушек, выучила мотив и распевала одну песню хором — и это был один из самых трогательных педагогических опытов в моей жизни: шесть прекрасных юных дев поют Шумана хором по-русски.
Заявка
Венгрия | Лето 2022
Стоимость одной смены — €2500
Венгрия | Лето 2022
Стоимость одной смены — €2500
Нажимая на кнопку, вы даете согласие на обработку персональных данных и соглашаетесь c политикой конфиденциальности
ВОПРОС
УМНЫЙ ЛАГЕРЬ «МАРАБУ»
Венгрия | Лето 2022
Стоимость одной смены — €2500
УМНЫЙ ЛАГЕРЬ «МАРАБУ»
Венгрия | Лето 2022
Стоимость одной смены — €2500
Нажимая на кнопку, вы даете согласие на обработку персональных данных и соглашаетесь c политикой конфиденциальности
Подпишитесь на наши новости и узнавайте о новых программах
© Marabou.club, 2022
Умный лагерь «Марабу»
Летние, осенние и весенние смены в Европе и Америке для детей и подростков
Офис во Франции: Château-Hôtel Le Sallay, Magny-Cours
Email: info@marabou.club
Офис во Франции: Château-Hôtel Le Sallay, Magny-Cours
Email: info@marabou.club