Анна Зиндер: «Смотреть кино — это тоже искусство, творчество и сопричастность»
«В какой-то момент я поняла, что фильмы великих режиссеров нуждаются в том, чтобы у них был грамотный зритель. Как литература существует только в читателе, так и кино существует, пока есть зритель»
Анна Зиндер
филолог
Анна Зиндер, филолог, педагог, переводчик, лектор, приедет в подростковый «Марабу» в Эстонии, чтобы прочитать курс «Человек и кино».
Анна, расскажите, как вы попали к нам в «Марабу»? И как вам в целом видится идея летнего образовательного лагеря?
Мне очень близка мысль, что подростки должны проводить лето осмысленно и желательно вместе с другими подростками, потому что отдых с родителями они переносят плохо. Про «Марабу» я знаю давно: многие мои знакомые дети учатся в Le Sallay, многие мои хорошие друзья читают лекции в «Марабу» — Рома Александров, Ваня Квасов. Так что связи тесные. Кроме того, я вместе с коллегами больше десяти лет руковожу летней школой в Эстонии. Раньше она называлась школой Аничкова лицея, потом — академическими классами 642-й гимназии, в последние годы превратилась в международную школу. Так что мне близок и формат «Марабу», и люди, которые туда приезжают.
О чем будет ваша программа?
В самом широком смысле речь пойдет о семантике киноязыка. Мы смотрим фильмы, останавливаемся, разбираем, как это сделано, открываем для себя какие-то вещи. Наверное, это можно сравнить с медленным чтением.
Кинематограф — большая часть моей жизни, в юности я хотела заниматься кино, но не сложилось. И в какой-то момент я поняла, что фильмы великих режиссеров нуждаются в том, чтобы у них был грамотный зритель. Как литература существует только в читателе, так и кино существует, пока есть зритель. И чем более грамотный зритель приходит в кинозал, тем больше интересных картин находят своего зрителя. То есть смотреть кино — это тоже искусство, творчество и сопричастность. При этом мой курс — принципиально дилетантский, о том, что грамотный дилетант может увидеть в фильме, что он пропускает, на какие вещи не обращает внимания.
Понятно, что все будет зависеть от конкретных детей, которые придут на курс, но на каком материале вы хотели бы остановиться и о чем планируете с ними разговаривать?
Я люблю показывать классику — «Касабланку», она созвучна темам, которые в школе проходят по истории. С подростками часто смотрим Трюффо «Четыреста ударов» — с одной стороны, это классика, черно-белое кино, которое труднее всего дается зрителям этого возраста, а с другой — на таких фильмах очень хорошо показывать, откуда что берется в современном кино, где закладываются его приемы. И кроме того, «Четыреста ударов» — это еще и подростковое мироощущение. И вот мне важно показать весь фильм, а потом разбирать его по кусочкам: где меняется ритм, сколько раз появляется та или другая тема.
А почему не экспериментальное кино или не мультфильмы — тоже очень мощный жанр сегодня?
Причина проста: здесь играет роль мой личный интерес. Мультфильмы целиком построены на каких-то аллюзиях. Все, что мы смотрим — сплошные цитаты из классического кинематографа. А мне всегда интересно смотреть на первоисточник, на историю рождения жанра.
А сериалы вам интересно смотреть?
Да, но таких немного. В сериалах часто меняются операторы и режиссеры на одном проекте, и это интересно наблюдать — другие планы, другое движение камеры. В целом же сериалы мне больше интересны с антропологической точки зрения, как роман. И с точки зрения развития сюжета: «Правильно ли я догадалась, что будет в следующей серии?» Конечно, сериалы — это новый жанр, новый роман, и он формируется прямо на глазах. Из ситкома сериал превратился в художественное высказывание. Очень интересно, как литература проходила те же пути.
Будете ли вы говорить про тематические вещи в кинематографе? Как кино отражает идеи, витающие в обществе в разные эпохи?
Я очень много занималась эволюцией жанра подросткового кино, потому что половина всех американских фильмов — об этом. Как меняется ракурс, как меняется способ показывания, как меняется способ говорения об отношениях, что становится в фокусе, что уходит из него, как меняется роль родителей. Конечно, мы будем обо всем этом говорить. Меня интересует динамика отношений с родителями, как от чисто иерархических формаций они превращаются в отношения равных или даже переворачиваются.
То есть, с одной стороны, кинематограф — это способ показывать важное, и в фильме всегда есть больше, чем просто сюжет. Мы с ребятами смотрели, например, «Повелителя мух», где герои абсолютно меняются, кто-то становится интереснее. Ремейки, кстати, очень хорошо работают для этой цели, иногда я даже показываю не оригинальное кино, а ремейки, чтобы объяснить, зачем нужно было переснимать один и тот же фильм несколько раз. Вот как раз потому, что повестка меняется, а тема хорошая, жалко ее просто так бросить.
Мне кажется, у вас может случиться концептуальное противостояние с некоторыми нашими другими лекторами. Вот, например, Ян Левченко, говоря о культуре визуальности, принципиально важным моментом считает отказ от любых иерархий, и на его курсе одним из основных положений является то, что каждый визуальный объект и явление имеют равную ценность, важно только найти тот язык, которым их можно описать. Как вы планируете выкручиваться из этого положения?
Тем интереснее. Естественно, можно существовать в культуре визуальности без большого объема знаний, но есть вероятность что-то ценное пропустить, какую-то интересную аллюзию, которая приведет тебя куда-то еще.
Можно заниматься историей без археологии, например. Можно заниматься историей по литературным источникам. Это разные подходы, но и тот, и другой дают выбор — можно существовать в актуальном состоянии, а можно уходить на глубину и оттуда что-то приносить. Одно другому не противоречит. Одно могу сказать наверняка: я не регалистка и не упрямая. Не то что я готова полностью поменять свою точку зрения, но я с большим интересом отношусь к другим мнениям и никогда не настаиваю на том, что права только я.
Мне очень близка мысль, что подростки должны проводить лето осмысленно и желательно вместе с другими подростками, потому что отдых с родителями они переносят плохо. Про «Марабу» я знаю давно: многие мои знакомые дети учатся в Le Sallay, многие мои хорошие друзья читают лекции в «Марабу» — Рома Александров, Ваня Квасов. Так что связи тесные. Кроме того, я вместе с коллегами больше десяти лет руковожу летней школой в Эстонии. Раньше она называлась школой Аничкова лицея, потом — академическими классами 642-й гимназии, в последние годы превратилась в международную школу. Так что мне близок и формат «Марабу», и люди, которые туда приезжают.
О чем будет ваша программа?
В самом широком смысле речь пойдет о семантике киноязыка. Мы смотрим фильмы, останавливаемся, разбираем, как это сделано, открываем для себя какие-то вещи. Наверное, это можно сравнить с медленным чтением.
Кинематограф — большая часть моей жизни, в юности я хотела заниматься кино, но не сложилось. И в какой-то момент я поняла, что фильмы великих режиссеров нуждаются в том, чтобы у них был грамотный зритель. Как литература существует только в читателе, так и кино существует, пока есть зритель. И чем более грамотный зритель приходит в кинозал, тем больше интересных картин находят своего зрителя. То есть смотреть кино — это тоже искусство, творчество и сопричастность. При этом мой курс — принципиально дилетантский, о том, что грамотный дилетант может увидеть в фильме, что он пропускает, на какие вещи не обращает внимания.
Понятно, что все будет зависеть от конкретных детей, которые придут на курс, но на каком материале вы хотели бы остановиться и о чем планируете с ними разговаривать?
Я люблю показывать классику — «Касабланку», она созвучна темам, которые в школе проходят по истории. С подростками часто смотрим Трюффо «Четыреста ударов» — с одной стороны, это классика, черно-белое кино, которое труднее всего дается зрителям этого возраста, а с другой — на таких фильмах очень хорошо показывать, откуда что берется в современном кино, где закладываются его приемы. И кроме того, «Четыреста ударов» — это еще и подростковое мироощущение. И вот мне важно показать весь фильм, а потом разбирать его по кусочкам: где меняется ритм, сколько раз появляется та или другая тема.
А почему не экспериментальное кино или не мультфильмы — тоже очень мощный жанр сегодня?
Причина проста: здесь играет роль мой личный интерес. Мультфильмы целиком построены на каких-то аллюзиях. Все, что мы смотрим — сплошные цитаты из классического кинематографа. А мне всегда интересно смотреть на первоисточник, на историю рождения жанра.
А сериалы вам интересно смотреть?
Да, но таких немного. В сериалах часто меняются операторы и режиссеры на одном проекте, и это интересно наблюдать — другие планы, другое движение камеры. В целом же сериалы мне больше интересны с антропологической точки зрения, как роман. И с точки зрения развития сюжета: «Правильно ли я догадалась, что будет в следующей серии?» Конечно, сериалы — это новый жанр, новый роман, и он формируется прямо на глазах. Из ситкома сериал превратился в художественное высказывание. Очень интересно, как литература проходила те же пути.
Будете ли вы говорить про тематические вещи в кинематографе? Как кино отражает идеи, витающие в обществе в разные эпохи?
Я очень много занималась эволюцией жанра подросткового кино, потому что половина всех американских фильмов — об этом. Как меняется ракурс, как меняется способ показывания, как меняется способ говорения об отношениях, что становится в фокусе, что уходит из него, как меняется роль родителей. Конечно, мы будем обо всем этом говорить. Меня интересует динамика отношений с родителями, как от чисто иерархических формаций они превращаются в отношения равных или даже переворачиваются.
То есть, с одной стороны, кинематограф — это способ показывать важное, и в фильме всегда есть больше, чем просто сюжет. Мы с ребятами смотрели, например, «Повелителя мух», где герои абсолютно меняются, кто-то становится интереснее. Ремейки, кстати, очень хорошо работают для этой цели, иногда я даже показываю не оригинальное кино, а ремейки, чтобы объяснить, зачем нужно было переснимать один и тот же фильм несколько раз. Вот как раз потому, что повестка меняется, а тема хорошая, жалко ее просто так бросить.
Мне кажется, у вас может случиться концептуальное противостояние с некоторыми нашими другими лекторами. Вот, например, Ян Левченко, говоря о культуре визуальности, принципиально важным моментом считает отказ от любых иерархий, и на его курсе одним из основных положений является то, что каждый визуальный объект и явление имеют равную ценность, важно только найти тот язык, которым их можно описать. Как вы планируете выкручиваться из этого положения?
Тем интереснее. Естественно, можно существовать в культуре визуальности без большого объема знаний, но есть вероятность что-то ценное пропустить, какую-то интересную аллюзию, которая приведет тебя куда-то еще.
Можно заниматься историей без археологии, например. Можно заниматься историей по литературным источникам. Это разные подходы, но и тот, и другой дают выбор — можно существовать в актуальном состоянии, а можно уходить на глубину и оттуда что-то приносить. Одно другому не противоречит. Одно могу сказать наверняка: я не регалистка и не упрямая. Не то что я готова полностью поменять свою точку зрения, но я с большим интересом отношусь к другим мнениям и никогда не настаиваю на том, что права только я.
Оставить заявку
на программу «Науки о человеке»
Лето | Подростки | Эстония | 2750€
I смена продана, вы можете подать заявку в лист ожидания
на программу «Науки о человеке»
Лето | Подростки | Эстония | 2750€
I смена продана, вы можете подать заявку в лист ожидания
Нажимая на кнопку, вы даете согласие на обработку персональных данных и соглашаетесь c политикой конфиденциальности
Оставить заявку
на программу «Науки о человеке»
Лето | Подростки | Эстония | 2750€
I смена продана, вы можете подать заявку в лист ожидания
на программу «Науки о человеке»
Лето | Подростки | Эстония | 2750€
I смена продана, вы можете подать заявку в лист ожидания
Нажимая на кнопку, вы даете согласие на обработку персональных данных и соглашаетесь c политикой конфиденциальности
Задать вопрос
о программе «Науки о человеке»
Лето | Подростки | Эстония | 2750€
о программе «Науки о человеке»
Лето | Подростки | Эстония | 2750€
Нажимая на кнопку, вы даете согласие на обработку персональных данных и соглашаетесь c политикой конфиденциальности